«Автобиография» - Александр Градский

Дело было ночью, по трубе по водосточной, папа к маме в общежитие полез,

И долез он, знаю точно, ибо я без проволочек на свет божий вылез в срок и без

чудес.

Папу мама так любила, о себе совсем забыла и поехала за папой на Урал,

Так судьба распределила на Урале меня мать родила, помню все хотя и был я мал.

На проспекте Маленкова в доме шесть мы жили клево, переименован был проспект

потом,

Папа вечно на заводе, мама все была в заводе, но не видела успеха в том.

Банка шпротов на тарелке, водка, сырные обьедки, старых фото натюрмортный

пейзаж,

И не пьяные пока еще, папашины товарищи, поют ему войдя и в пыл и в раж.

Припев:

Эй, держись, брат, веселее,… прочь гони тоску кручину,

Не ищи других причин своей беды.

Не стесняйся будь смелее,… ты ведь все-таки мужчина,

Знай: на свете беды все всегда лишь только из-за ерунды,

Не ищи в других причин своей беды.

В 57-ом, семья вернулася в Москву, Москва развеяла тоску, но не во всем,

Нам не доставалося по лишнему куску.

Наедимся паюсной, и ложки обсосем.

Мрак, подвал восьмиметровый, дворник Клава, участковый, три ханыги,

восемь комнат, двадцать рыл,

Кто-то бегал по морозу, кто-был туберкулезу всем обязан, кто работал,

кто хандрил.

Бабка спит у тети Веры, папа с мамой за портьерой, вся в шарах никилирована

кровать,

Ну, а я на раскладушке, утыкаю нос в подушку, будто сплю, чтоб не спугнуть отца

и мать.

«Сашка спит?».

«Да спит конечно».

Но не спал я и успешно постигал основы секса

и любви,

Каюсь рано стал я грешен, но друзьями был поддержан я в грехе, и пели мне

всегда они.

Припев:

Эй, держись, брат, веселее,… прочь гони тоску кручину,

Не ищи других причин своей беды.

Не стесняйся будь смелее,… ты ведь все-таки мужчина,

Знай: на свете беды все всегда лишь только из-за ерунды,

Не ищи в других причин своей беды.

Время стало веселее, унесли из мавзолея супер-гения народов и времен,

Вместе с ним зарыть хотели лагеря все и растрелы и проказу, что посеял в людях

он.

Нас немного полечили, и сперва разоблачили, все что сам позволил он разоблачать,

Видно, не было причины морду этакой личины до конца открыть и в лоб влепить

печать.

Штаты мы догнать решили, всю скотину порешили, засадили кукурузою поля,

Мир народам предложили, по столу ботинком били, но не вышло из затеи ничего.

И отправились поэты, кто в доносы, кто в советы, кто в хипонно-алкогольные бега,

Кто, вдруг, стал апологетом, кто иудой, кто кливретом, кто уехал за бугры

наверняка.

Мы не зря так долго врали, штаты в чем-то мы догнали, стал похож на ихний флаг

простой пиджак,

В чем-то точно преуспели, магазины опустели, но решилися на новый трудный шаг.

Вот теперь мы перестроились, и люди все построились, и каждый по своим очередям,

Гласность — мама дорогая, демократия родная.

Кого хочешь того и лупят по мордам.

Припев:

Эй, держись, брат, веселее,… прочь гони тоску кручину,

Не ищи других причин своей беды.

Не стесняйся будь смелее,… ты ведь все-таки мужчина,

Знай: на свете беды все всегда лишь только из-за ерунды,

Не ищи в других причин своей беды.